Особенности психологического консультирования лиц с психосоматическими расстройствами

Основные положения психосоматики

«Психосоматика (от греч. psyche – душа, soma – тело) – направление в медицине, изучающее роль психических факторов в этиологии и патогенезе функциональных и органических расстройств организма человека» [4].

Психосоматика также относится не только к медицине, но и к психологии, раскрывая различные аспекты соотношения психологического и телесного здоровья и их взаимосвязи.

В своей сущности данная проблема восходит еще ко временам Гиппократа, который смог выделить различные типологии (позднее названные темпераментом) в зависимости от преобладания тех или иных жидкостей в организме. Позже, с появлением психофизической проблемы, данный вопрос встал еще острее. Психофизическая проблема как нельзя лучше отражает суть психосоматики: до сих пор продолжаются споры о том, что же первично – тело или сознание, психика. Собственно, в психосоматике также отмечается взаимное влияние психики на телесное здоровье человека, и наоборот. Это влияние и разработка данной проблемы прослеживается в работах М.Я. Мудрова, С.П. Боткина, Г.А. Захарьина.

Невозможно сказать, что понимание болезни в качестве процесса, который обусловлен только биологическими причинами, является верным. То есть, во многих болезнях можно выделить как соматический, так и психологический компоненты. Кроме того, формирование внутренней картины болезни (ВКБ), например, является сугубо психологическим процессом, который может повлиять не только на принятие человеком своего недуга, но и также отражается на процессе лечения и дальнейшего исцеления, насколько это возможно. Меж тем, если вернуться к именно к вопросу о психосоматике, можно заметить, что формирование ВКБ также вплетено в психосоматический процесс. Собственно, эмоциональные состояния, как и личность самого индивида, оказывают невероятное влияние на формирование не только ВКБ, но и болезни в целом, что было доказано в работах вышеупомянутых авторов.

Однако, несмотря на широкий спектр заболеваний, имеющих психосоматическую природу или зависимость от психоэмоционального состояния человека, выделяют определенный ряд расстройств, на формирование которых непосредственное влияние оказывает личностные факторы. К ним относятся язва желудка и двеннадцатиперстной кишки, гипертония, неспецифический язвенный колит, нейродермит, бронхиальная астма, гипертиреоз, ревматоидный артрит. Иначе данный перечень называется «Чикагская психосоматическая семерка» [6]. Также некоторые ученые относят к психосоматозам сахарный диабет, глаукому и т.п. [4].

Прежде всего, когда мы говорим о психосоматических больных, следует подразумевать больных соматического спектра. У них есть симптомы, отражаемые во внутренних органах или нарушения движения, нарушения чувствительности. При ближайшем исследовании оказывается, что та картина, которая обнаруживается в психосоматической патологии, отражает участие тем или иным образом психологические факторы, и участвовать они могут разным способом. Это могут быть психологические факторы, которые причинные, т.е., причиной или сопричиной телесного заболевания является психологический фактор. Иными словами, психосоматическим заболеванием является то заболевание, где психологический фактор является не фактором возникновения заболевания, а фактором, который влияет на сам характер течения заболевания, и это тоже попадает в раздел психосоматики.

К основным методам лечения психосоматозов относится работа с психологом или психотерапевтом, при условии, что необходима медикаментозная поддержка. Данная работа направлена на устранение внутренних конфликтов, разрешения противоречий, психологическую адаптацию к существующей реальности, что ведет к излечению. Однако в отечественной медицине, как указывает В.В. Николаева, понимание патогенеза соматических расстройств имеет основание в понимании деятельности мозга и социальной сущности сознания.

История развития психосоматики

Вопросы психосоматики берут свое начало еще в середине XIX века. Впервые термин «психосоматический» использовал И. Хайнрот для объяснения механизма возникновения и патогенеза такого расстройства, как бессонница. Ввел он данный термин в 1818 г., однако более широкое распространение идеи психосоматики получили в 1850х гг. Однако невероятный вклад в развитие данной области внес Ф. Александер, чьи идеи мы рассмотри в дальнейшем.

Говоря о психосоматике, невозможно пройти мимо и такого понятия, как соматопсихика. Данная область понимается как влияние заболевания на состояние не только организма, но и психики. По сути, различные заболевания органической природы оказывают влияние на высшие психические функции, а также на психоэмоциональный фон. Порой человек не может мыслить реалистично, он может забывать те или иные события жизни, связанные, например, с заболеванием. Это можно проследить особенно четко, когда речь идет о высокой температуре, лихорадке. В таких случаях может быть характерен бред, что в обычной жизни равносильно психозу, однако с учетом того, что на формирование бреда оказывает влияние именно высокая температура, данного индивида нельзя отнести к непосредственному потребителю психиатрической помощи. Иными словами, при стабилизации функций организма и понижении температуры, человек вернется на характерный для него уровень функционирования психики.

Если вернуться к вопросу о психосоматике, то перед исследователем или психотерапевтом встает закономерная идея о причинности симптома. И, пытаясь раскрыть данную причину, он пытаемся обнаружить какое-то определённое психологическое содержание, которое определяет то, какой именно симптом возникнет. Когда формируется гипотеза психосоматической специфичности, можно выделить два направления теории психосоматики. Первые отвечают и доказывают, что действительно такое особенное психологическое содержание, определяющее некоторый телесный симптом, существует, и такие теории называются специфическими теориями. К представителям, развивающим данные теории, относятся З. Фрейд, Ф. Александер, Р. Лазарус и др.

Другая часть теорий утверждает, что на самом деле у человека есть некое психологическое содержание, но оно специфично для болезни как таковой, однако не определяет какой-то отдельный симптом. Иными словами, у всех психосоматических больных есть какая-то определенная психологическая черта, но поскольку она общая для всех психосоматических больных разных видов с разными симптомами, можно сделать вывод, что то, какой именно симптом у этого больного, не определяется психологическим содержанием, а определяется чем-то другим. Такие теории называются неспецифическими, и к представителям относятся Г. Селье, В.В. Николаева. П. Сифнеос (теория алекситимии) и др.

Неспецифические теории психосоматики

Изначально исследователи, на волне развития представлений о психике, предполагали, что именно неспецифические теории являются верными. Так, например, теория кортиковисцеральной патологии указывает на то, что любое заболевание зависит от функций коры головного мозга. Данный подход является механистическим и в принципе не подразумевает какого-либо психологического содержания. В его основе лежит понимание симптома как нарушение процесса научения, что не является чем-то врожденным. В следствие определенного типа научения изменяется и функционирование некоторых внутренних органов. Собственно, именно поэтому причинность видится в девиации, дезадаптивности научения. Данная теория выступила некоторым началом для выявления взаимосвязи идей о взаимодействии психики и телесного проявления симптома.

В дальнейшем Г. Селье предложил теорию физиологического стресса. Данная теория также рассматривает только лишь органическую жизнь, во многом исключая психологический компонент. В связи с этим данную теорию можно назвать функционалистической и также неспецифичной. Г. Селье рассматривал адаптацию к стрессовой ситуации, выделяя при этом несколько фаз: тревоги, адаптации и истощения (дистресс). Все это называется реакцией стресса, она у всех на все одинаковая, у всех живых организмов и на все стимулы, и говоря о психосоматических заболеваниях, считается и экспериментально доказано, что они происходят на фазе истощения. Органы работают на износ, и в этом случае возникает какой-либо телесный симптом по типу разрушения органов, тканей и др. Вначале идет пусковая ситуация, или воздействие, далее – сама стрессовая реакция в ее конечной фазе – истощении, которая является неспецифической. Пусковая ситуация должна длиться долгое время, чтобы она достигла фазы истощения. Для того, чтобы возник психосоматический симптом, необходим третий фактор - конституциональная слабость органа. Собственно, с учетом того, что орган слаб, он и становится подвержен нарушению в первую очередь.

Специфические теории психосоматики

Если рассматривать специфические теории, то стоит начать с идей З. Фрейда, который один из первых начал развивать взгляды на непосредственно психологическое в психосоматической природе. С учетом того, что он был врач, он мог понимать не только соматическую проблему, но и находить в ней психологический паттерн, в отличие от других врачей того времени. Тем не менее, это затрагивает важнейший аспект психосоматики – диагностику.

Для начала проводится негативная дифференциальная диагностика, то есть, исследуется непосредственно соматическая природа заболевания. И если функциональные причины не выявляются, есть смысл говорить о негативизме – отсутствии телесного симптома. Это может быть отражено либо здоровьем органов, либо само нарушение не может объяснить клиническую картину.

Собственно, второй этап как раз связан с именем З. Фрейда [5]. Он обратил внимание на то, что симптом может возникать после или во время того или иного события, значимого для человека, либо же прослеживается определенная связь между симптомом и событием или серией событий. С этого и начинается непосредственно психологический диагноз. Фрейд наблюдал следующие особенности, характерные для психосоматической симптоматики: изменчивость и подвижность. Изменчивость заключается в том, что симптом может возникать и исчезать с определенной регулярностью, либо же можно проследить некоторые закономерности в его возникновении. Подвижность же указывает на то, что нарушения могут проявляться в различных органах. Это так называемый «шифт-симптом» - мигрирующий симптом. Либо примером может служить алгический симптом – болевой симптом, который переходит из одного органа в другой. Таким образом, телесный симптом имеет содержательную связь с внутриличностным конфликтом. По мнению З. Фрейда, телесный симптом возникает не во всех органах, а, как правило, в перцептивно-мышечной сфере – в органах, которые связаны с восприятием, и тех, которыми человек может управлять произвольно (движение тех частей тела, которые обращены во внешний мир и которые обычно контролируются).

Кроме того, обнаруживается, что в результате исследования симптома он имеет определенную функцию – позитивную. Содержательная связь между обнаруженным конфликтом открывается через телесный симптом, решая внутриличностный конфликт. Симптом в символической форме выражает смысл и содержание изначального конфликта. Между личностным конфликтом и симптомом имеется содержательная однозначная связь. Симптом представляет язык тела, при его помощи пациенты коммуницируют со своим окружением, причем бессознательно, в виде условных символов на языке тела. Это и объясняет тот факт, что перцептивно-мышечная система страдает больше всего: она контролируема.

Есть некоторое мотивационное содержание, оно облекается в мыслительный замысел и выражается в телесных движениях. Этот путь используется и в патологии. Если в норме обычные желания могут быть осознанными, то в случае психосоматических больных происходит вытеснение этого самого изначального мотивационного содержания. И поэтому они ничего не знают о нем, но это не значит, что мотивационное содержание перестает действовать. То есть, получается, что в случае психосоматического синдрома, о котором говорит З. Фрейд, действует та же самая схема, что и в норме.

По сути, внутриличностный конфликт решается примерно также, как и в норме, только с дополнением содержания бессознательного. Механизм образования этих симптомов получил название «конверсии». Эти известные конверсионные симптомы как раз характеризуются тем, что они возникают в перцептивной сфере, они имеют позитивную функцию, содержательно выражают внутриличностный конфликт. Таким образом производится коммуникативный акт, который бессознателен для самого человека.

Симптом в теории З. Фрейда представляет собой лишь определенный способ решения конфликта. Следственно, главная задача для излечения, по мнению автора, – изменить этот способ. Внешне за пациента его изменить невозможно. Следовательно, необходимо попытаться помочь ему таким образом, чтобы он сам принял этот способ, изобрел новый более или менее подходящий способ решения внутриличностного конфликта.

В случае осознания с помощью определенных психоаналитических методов происходит модификация самого девиантного способа, происходит изобретение нового способа выражения и реализации, что приводит к поиску нового решения взамен того, который привел к психосоматическому расстройству. В этом случае новый способ, возникающий при конверсии, оказывается просто не нужен, и, следовательно, исчезает. С учетом того, что бессознательное – это так называемая энергия, витальная по своей природе, а все психическое и есть витальность, то мы не можем обнаружить как такового перехода из психической сферы в телесную, следовательно, напрашивается вывод, что витальные потребности вполне закономерно могут выражаться через телесные симптомы.

Открыв механизм конверсии, он кажется многим последователям З. Фрейда настолько всеобъемлющим и практически применяемым, что со временем происходит расширение смысла данного термина. З. Фрейд писал, что конверсионный симптом имеет возможность реализоваться только в перцептивно-двигательной сфере, потому что органы «выражения» для этого и были созданы. Однако развитие психоанализа приводит к тому, что многие последователи начинают считать, что все телесные заболевания происходят по механизму конверсии, в том числе и заболевания внутренних органов. Например, язва или инфаркт – это на самом деле символическое выражение определенного конфликта. Тем не менее, эти идеи порой доходили до абсурда, объясняя, в частности, виктимное поведение сценарием бессознательного. Иными словами, что бы ни происходило с соматическим содержанием человека, суть будет именно в отражении внутреннего конфликта, экстраполируемого бессознательным во внешний план.

Собственно, если говорить об общепринятых воззрениях на идею психосоматозов, стоит все же раскрыть идеи Ф. Александера, упоминаемого ранее. Являясь наследником З. Фрейда, в середине ХХ века он приходит к теории, которая пытается расширить механизм конверсии, развивая психоаналитическую точку зрения. Тем не менее, он пытается развивать ее критически по отношению к людям, которые расширили механизм конверсии [1].

Собственно, Ф. Александер считал, что З. Фрейд абсолютно правильно раскрыл механизм конверсии. Действительно, существуют конверсионные расстройства, формирующиеся и проявляющиеся по описываемым З. Фрейдом механизмам, и неслучайно конверсионные симптомы возникают в перцептивно-двигательной сфере, потому что данные органы подчинены произвольной регуляции, а также немаловажно и их регулирование корой головного мозга, что добавляет Ф. Александер. Кора головного мозга обычно отвечает за произвольные движения. Но если говорить о внутренних органах, их деятельность регулируется, в первую очередь, вегетативной нервной системой. Следовательно, расширение работы конверсии на внутренние органы Ф. Александер считает и физиологически неправильным ввиду того, что речь идет об иной иннервации. Кроме того, с помощью внутренних органов невозможно осуществлять коммуникацию с другими людьми. Тем не менее, внутренние органы также подвержены заболеваниям, которые невозможно объяснить в рамках исключительно медицины. Данное противоречие позволило Ф. Александеру выявить слепые пятна в классической психоаналитической теории и продолжить ее развитие.

Основываясь на психоаналитической теории, Ф. Александер делает символический шаг назад и обращается к стадиям психосексуального развития и базовым внутриличностным конфликтам в объяснении процесса соматизации. Так, например, оральная фиксация, приводящая к неутолимому голоду, может провоцировать язвенную болезнь. Механизм соматизации довольно многоступенчатый. Базовый внутриличностный конфликт может находиться в двух разных состояниях: в латентном и актуальном. Например, когда у человека случается травма или фиксация в процессе развития, базовый конфликт остается в латентной стадии до того момента, как человек попадает в определенную ситуацию, где данный конфликт становится актуальным. Так, при некоторых межличностных конфликтах у человека оказывается базовое чувство, которое очень легко спровоцировать (чувство вины или стыда). Пока человек не оказывается в определенной ситуации, которая может спровоцировать этот внутриличностный конфликт и тем самым актуализировать это чувство, можно его не ощущать, и, соответственно, базовый конфликт находится в базовом состоянии. Ситуация в данном случае выступает триггером. Согласно Ф. Александеру, каждому внутриличностному конфликту соответствует доминирующая эмоция. Собственно, когда человек попадает в пусковую ситуацию, в этот момент актуализируется и внутриличностный конфликт, переходя из латентного состояния в актуальное, что закономерно актуализирует ведущую эмоцию для выражения эмоционального ответа. В зависимости от содержания конфликта эмоции будут разные: стыд, вина, гнев и т.д.

Для каждой эмоции существуют специфические для конкретно этой эмоции физиологические корреляты. Следовательно, исследуя фиксации определенных физиологических показателей, можно определить, какая именно по содержанию эмоция испытывается человеком. Собственно, этот физиологический коррелят связан с работой непосредственно вегетативной нервной системы.

В тот момент, когда актуализируется эмоция, соответствующая межличностному конфликту, возникает физиологический коррелят, связанный с работой вегетативной нервной системы, что можно назвать вегетативным сдвигом, который характерен для определенной эмоции. Сдвиг латентный, пока он не актуализируется, пока эмоция не возникнет и его не задействует. В результате вегетативного сдвига возникает измененная работа внутренних органов, что выражается в определенной секреции, особой работе эндокринной системы и т.д.. Получается, что вегетативный сдвиг, связанный с эмоциональным состоянием, приводит к изменению работы именно внутренних органов. Поскольку для каждого эмоционального состояния характерным является специфический, то есть, свойственный именно ему вегетативный сдвиг, он по-разному отражается на разных органах. Работа определенных органов при определенной эмоции будет не такая, как в норме.

При соответствии внутриличностного конфликта, эмоционального содержания и соответствующей пусковой ситуации, происходит регулярная активация определенной эмоции, ее постоянное переживание, что провоцирует хронификацию вегетативного сдвига. Это рано или поздно приводит к тому, что работа определенного органа начинает изменяться. Возникает то, что Ф. Александер обозначает как стадию функционального расстройства – изменяется лишь само функционирование этого органа. То есть, в нем еще не происходит никаких структурных изменений, но орган уже начинает работать некорректно. Если человек находится на стадии функционального нарушения, у него есть возможность, что пусковая ситуация может исчезнуть – он перестанет сталкиваться с триггером – вследствие чего эмоция перестает так часто переживаться, и конфликт перейдет в латентное состояние. Вегетативный сдвиг также перестает проявляться, и орган не будет испытывать воздействия.

Кроме того, разрешение внутриличностного конфликта при посещении психолога, например, также может помочь вернуть орган из стадии функционального нарушения. Ситуация перестает вызывать такие эмоции, и, соответственно, симптом регрессирует.

Однако если и пусковая ситуация, и базовая эмоция продолжают быть активны, то функциональное расстройство переходит в органическое расстройство, или в структурно органическое повреждение органа. В таком случае можно лишь снять острое состояние, но этот орган больше никогда не станет работать так, как неповрежденный. С учетом того, что он поврежден, он будет являться определенным «слабым местом» в организме человека. Если внутриличностный конфликт продолжит существовать, так как человек обратится за некорректной помощью лишь для купирования симптомов, последствия могут быть фатальными, приводя по меньшей мере к тяжелым формам заболеваний.

Кроме того, немаловажным фактором, который стоит наряду с пусковой ситуацией и внутриличностным конфликтом, является конституциональная слабость органа. То есть, если орган полностью здоров, даже при воздействии конфликта и хронификации вегетативного сдвига, его работа может быть не настолько дисфункциональной, как работа заведомо более слабого органа. Это не значит, что работа органа не перейдет в стадию функционального расстройства, тем не менее, он в большей степени защищен, в отличие от конституционально слабого органа, который при прочих равных условиях может достичь стадии органического расстройства.

Тем не менее, если брать в расчет теорию стресса Г. Селье, то он утверждал, что именно фактор эмоциональной слабости сам определяет, какой орган будет поврежден. Иными словами, если орган уже работает некорректно, он окажется пораженным вследствие влияния внутриличностного конфликта. Орган как будто бы заведомо выбран для возможного поражения. Если же он органически и функционально силен, то вне зависимости от внутриличностного конфликта, он будет функционировать без нарушений. Несмотря на относительное логичное объяснение возникновения психосоматических заболеваний, данная теория, в отличие от теории вегетоневроза Ф. Александера, не получила своего распространения.

Тем не менее, если сравнивать теорию соматизации Ф. Александера и конверсиональную теорию З. Фрейда, несмотря на их взаимосвязь и в некотором схожие положения, можно заметить, что они все же различны по нескольким принципам. Конверсиональный симптом имеет символический смысл, содержательно выражая конфликт. В отличие от него симптом соматизации не выражает содержание конфликта. В данном случае между эмоцией и вегетативным сдвигом только лишь коррелят, содержательная связь отсутствует. Нельзя сказать, что в выбросе адреналина в символическом смысле человек что-то высказывает: это лишь спонтанная реакция организма. Собственно, и в этом выбросе определенных гормонов также никак не присутствует само содержание конфликта. Таким образом, можно сделать вывод, что у конверсионального симптома есть первичная выгода и симптом является способом разрешения конфликта, в то время как у симптома соматизации первичной выгоды нет, есть лишь сопровождение эмоции.

Нельзя сказать, что механизмы симптомов соматизации являются выражают некую коммуникативную функцию человека, направленную на кого-то. Это скорее просто побочный эффект. В эмоции есть содержание, но физиологический коррелят это содержание утрачивает.

Еще одним отличием является сфера поражения в процессе формирования психосоматического расстройства. З. Фрейд выделял перцептивно-мышечную сферу, Ф. Александер же обратился к работе внутренних органов. Внутренние органы ограничивают механизм конверсии, в том числе на физиологическом основании. Если же говорить об обратимости, то симптом по механизму конверсии принципиально обратим, причем в любой момент. В отличие от него симптом по механизму соматизации обратим только на стадии функционального расстройства.

Другие теории психосоматики

Если обратиться к другим теориям психосоматических заболеваний, то есть смысл упомянуть теорию стресса Р. Лазаруса. Он разводит понятия физиологического и психологического стресса. Они отличаются по особенностям стимула, механизму возникновения и характеру ответной реакции [3].

Физиологический стресс характеризуется нарушением гомеостаза, он вызывается непосредственным действием неблагоприятного фактора на организм (например, погружение в ледяную воду). Восстановление гомеостатических функций обеспечивается висцеральными и нейрогуморальными механизмами, которые обусловливают стереотипный характер реакций, однозначно предопределенными характером стрессора. Поэтому при физиологическом стрессе реакции стереотипны и предсказуемы.

Анализ же психологического стресса требует учета таких факторов, как значимость ситуации для субъекта, интеллектуальные процессы, личностные особенности. Поэтому при психологическом стрессе реакции индивидуальны и не всегда предсказуемы.

К факторам возникновения стресса Р. Лазарус относит пусковую ситуацию, когнитивную оценку и психологический стресс, а также индивидуальные вариации телесного реагирования.

При анализе психологического стресса учитываются не только внешние наблюдаемые стрессовые стимулы и реакции, но и некоторые связанные со стрессом психологические процессы, например процесс оценки угрозы. Стрессовая реакция может быть понята только с учетом защитных процессов, порождаемых угрозой. Физиологические, равно как и поведенческие, системы реакций на угрозу связаны с внутренней психологической структурой личности и с теми попытками справиться с этой угрозой, которые обуславливаются этой внутренней структурой.

Угрозой является предвосхищение человеком некоторого будущего столкновения с какой-то опасной для него ситуацией. Угрожающие стимулы – символы некого нежелательного будущего воздействия на индивидуума. Они оцениваются с помощью процесса оценки. С психологической точки зрения, если стимул не признается опасным, он таковым и не является. Например, нож как таковой не является опасным.

В физиологических показателях эмоций возможны не только количественные, но и качественные различия. Трудно разграничить физиологические реакции как следствие повреждения ткани или же психологического стресса. Физиологический стресс типичен для всех, а психологический стресс может быть уникальным.

Личностные факторы определяют картину стрессовой реакции. То есть, в зависимости от значимости того или иного стимула, он будет восприниматься по-разному. Существуют специфические стимулы, например, одни конфликты вызывают язвы, а другие – головные боли. Также существуют и специфические реакции – все люди могут реагировать по-разному, что выражается в понятии индивидуального реактивного стереотипа.

Психические и физиологические процессы, которые опосредуют переход от стимула к реакции, определяют общий характер реакции, и обратно, характер реакции позволяет распознать опосредующие процессы.

Существует параллелизм между психологическим и физиологическим стрессом. Каждый из них порождает в высшей степени сходные физиологические реакции. Тем не менее, есть существенное различие: физиологический стресс обычно вызывает высоко стереотипизированные реакции посредством нервных и гормональных механизмов. Психологический же стресс не всегда приводит к ожидаемым реакциям. Реакция на психологическую угрозу может выражаться по-разному: страх, гнев, депрессия, различные по своему характеру висцеральные изменения, моторные нарушения и т.д. Учитывая механизм хронификации, то есть, продолжительного или регулярного воздействия одного и того же стрессора, это может привести к развитию психосоматических заболеваний.

Согласно отечественной традиции, необходимо упомянуть и культурно-исторический подход Л.С. Выготского. В рамках данного подхода также рассматривается процесс образования психосоматических расстройств. В его основе лежат культурные смыслы, характерные для той или иной группы или этноса, которые сопровождают некоторые проявления. Так, например, данный подход может объяснить механизм возникновения эректильной дисфункции. С учетом того, что во многих культурах идея полового акта является чем-то сокровенным, она сопровождается и большим количеством предрассудков, связанных с процессом и ожиданиями от него. К каждому из партнеров предъявляются определенные требования, причем связанные как с конституциональными особенностями, так и с процессуальными. Проявления и с феминной, и с маскулинной стороны будто бы должны соответствовать определенным стандартам или даже идеалам. Тем не менее, индивидуальные особенности зачастую не соответствуют предъявляемым требованиям. Это способствует формированию предубеждений и символической смысловой перегруженности сознания человека как представителя своего пола и как партнера. В попытках учитывать эту смысловую перегруженность и закрепленные в культуре стандарты, а также соотнося их с личностными особенностями, индивид отдаляется от процесса полового акта, погружаясь в тревогу, связанную с ним. Это, в свою очередь, провоцирует отсутствие психологической настроенности на половой акт, что влечет за собой и физиологически проявляемую «дисфункцию». В случае, когда человек сталкивается с физиологической дисфункцией, на самом деле являющейся отражением психологического компонента, это вызывает еще больше тревоги, что запускает патологический механизм и может повлечь за собой эректильную дисфункцию.

Согласно данному подходу, в психотерапевтическом процессе необходимо уделить особое внимание предубеждениям и смысловой нагрузке, зачастую чрезмерной, связанной с осознанием человека своей роли и себя как представителя своего пола, как партнера. Процесс нормализации и распутывания предрассудков способен обратить эректильную дисфункцию, не связанную с органическими или конституциональными особенностями, и привести человека к нормальному функционированию.

Особенности и стратегии психологического сопровождения лиц с психосоматическими заболеваниями

Собственно, если говорить в целом о психологическом сопровождении людей с психосоматическими расстройствами, то, в первую очередь, необходимо все же провести дифференциальную диагностику и удостовериться в том, что расстройство не имеет однозначного объяснения со стороны функционирования организма. Так, например, при психотерапевтическом сопровождении людей, страдающих депрессией, есть смысл проверить функционирование эндокринной и сердечно-сосудистой систем. С учетом того, что некоторые эндокринные заболевания (аутоиммунный тиреоидит) способны вызвать нарушение обмена веществ, это может привести к симптомам, характерным для депрессии. Также некорректная работа надпочечников, вызывающая чрезмерные выбросы кортизола при недостаточном количестве дофамина, способна вызвать состояния, которые можно назвать депрессивными. Несмотря на то, что депрессия не относится к классическим психосоматическим заболеваниям, она может иметь органическую природу, и корректное скомпенсированное функционирование внутренних органов способно во многом уменьшить или в принципе устранить симптомы, характерные для депрессии.

Тем не менее, у многих симптомов существуют как первичные – очевидные – так и вторичные – неочевидные – выгоды. Они могут быть психологическими, социальными и экзистенциальными. В процессе психотерапии важно понять, какие выгоды несет в себе то или иное заболевание для конкретного человека. Это будет влиять не только на причины возникновения, но и на процесс выздоровления. Так, например, вследствие онкологического заболевания человек мог начать получать внимание от родных и коллег; ему стали сочувствовать и относиться по-особенному, так, как ему всегда хотелось. С большой долей вероятности процесс выздоровления будет идти медленнее обычного, потому что вторичные выгоды в виде желаемого отношения могут мешать. Кроме того, в отсутствии внимания человек сталкивается с символическим умиранием, что могло стать психологической причиной возникновения смертельно опасного заболевания: внутренние и возможно даже бессознательные переживания получили таким образом вполне органическое выражение.

Также психотерапевтический процесс может обратиться к глубинным причинам возникновения того или иного заболевания. То есть, исследование раннего возраста человека, его переживаний, характерных для него эмоций и процессов преодоления основных этапов развития способно предоставить ключ к пониманию причин той или иной дисфункции. Известно, что различного рода фиксации на определенных стадиях психосексуального развития могут привести и к гипертонии, и к анорексии, и к алкоголизму. Конечно, не все из вышеперечисленного, опять же, является психосоматическим расстройством, однако это в очередной раз доказывает, что ранние этапы развития и психотравмирующие ситуации чрезвычайно важны при анализе нарушений в функционировании организма и психики.

В общей сложности задача психологического консультирования в случае психосоматического заболевания состоит в том, чтобы помочь человеку осознать суть своего заболевания и то, что за ним стоит, а также помочь выработать нормальный способ когнитивного, бихевиорального и психоэмоционального проявления взамен дезадаптивного, которое привело его к психосоматическому заболеванию [2].

Список литературы

1. Александер Ф. Психосоматическая медицина. Принципы и применение - М. : Институт Общегуманитарных Исследований, 2006.
2. Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. - М. : Академический проект, 1999.
3. Лазарус Р. Теория стресса и психофизиологические исследования // Эмоциональный стресс / ред. Леви Л.. - М. : Медицина, 1970.
4. Мещеряков Б.Г. Большой психологический словарь / Б.Г. Мещеряков, В.П. Зинченко. - М. : АСТ, 2008.
5. Фролова Ю. Г. Психосоматика и психология здоровья. - Мн. : Европейский гуманитарный университет, 2003.
6. Чикагская семерка психосоматики: большая психосоматическая классическая семерка заболеваний [Электронный ресурс]: статья / - URL: //zdorovy-gorod.ru/zdorove/chikagskaya-semerka-psihosomatiki-bolshaya-psihosomaticheskaya-klassicheskaya-semerka-zabolevanij.